Камчатка, Командорские острова

Светлыми пятнами у кромки воды расположились гиганты-сивучи в окружении самочек.

Бухта Преображенская. В зарослях морской капусты, как в колыбели, покачиваются многочисленные каланы. Мы подходим к ним, время от времени выключая двигатель, чтобы не спугнуть любопытные мордочки, совсем рядом высовывающиеся из воды. Эти животные известны трогательными семейными отношениями. Если мать и детеныша калана разлучить, они очень тоскуют друг по другу. Рождение детеныша не зависит от сезона, он рождается с открытыми глазами и прорезавшимися зубами и, по сути, вполне самостоятелен, но в течение года мамаша вскармливает его и «баюкает» держа в передних лапах-ластах. В это время каланы «привязываются» к растущим водорослям, чтобы течение не унесло их, или плавают на спине, держа детеныша на брюхе.

Пассажиры слегка утомлены насыщенным днем и борьбой с капустой, но за все в этом мире воздается сторицей: впереди в свете сиреневых сумерек мы видим стадо косаток. Они движутся параллельно зодиаку, совсем рядом – две…четыре….восемь! Их гибкие спины поочередно показываются над водой через определенные промежутки времени, как -будто кто-то под водой отсчитывает такт: «Раз-два-три….раз-два-три …» Гармоничное и потрясающее зрелище – такие не забываются никогда.

Мыс Северо - Западный. Мы провели 2 часа, наблюдая прелюбопытнейшие сцены из повседневной жизни морских котиков: играющие шаловливые детеныши, время от времени норовящие вовлечь в свои игры взрослых; невозмутимый глава семейства, возле которого и на котором копошатся черненькие малыши (ему бы еще спортивную газету в передние конечности – ни дать, ни взять популярный типаж из анекдотов про равнодушного отца и мужа); потасовка двух секачей, не поделивших добычу; ревущий самец, кружащий вокруг самки, которая делает попытки сбежать в соседний, более многочисленный гарем. Чувствуете параллели?

Мыс Черный, остров Медный, - одно из красивейших мест на Командорах, да и на всей планете. Грандиозные уступы скал, кекуры и шхеры сформировали поистине фантастическую картину. Это место примечательно многочисленным и интересным птичьим базаром. Наш зодиак драйвер (так водителей зодиаков здесь называют на английский манер) явно сам влюблен в это место. Он побывал здесь в предыдущих круизах; каждый выступ скалы у него имеет определенное «кодовое» название: «скала с гротом», «скала – замок», «скала – парусник». Он радуется нашей радости, как - будто сам является творцом этого чуда. Подходя к птичьим базарам на максимально близкое разрешенное расстояние, драйвер глушит двигатель, чтобы дать пассажирам услышать непрекращающийся гомон черноногих и красноногих говорушек, серокрылых чаек, бормотанием кайр и краснолицых и берингийских бакланов. Встречаются здесь и экзотические на вид ипатки и топорки; массивные яркие клювы закрепили за ними прозвище «морской попугай».

Островок -скала Арий Камень окрашен в пурпурно – золотистый закат. Мы огибаем скалу и вдруг замечаем красавца – сивуча: огромный, вальяжный самец задрал морду вверх и время от времени испускает грозные раскатистые рыки. Он, как и все вокруг, окрашен в золотой цвет и настолько нереально-живописен, что эмоциональный американец сползает на пол зодиака, посекундно щелкая камерой и восклицает: «Мужик!». Вдруг из воды появляется еще один красавец – сивуч, помоложе и начинает перерыкиваться со старшим товарищем. Все в восторге, окончательно сползший на пол американец достает флягу, делает добрый глоток и предлагает всем пассажирам, поясняя на русском: «Водка». Все отказываются, но понимающе улыбаются, и, по-видимому, чувствуют гордость за родную матушку-Россию – вот, дескать, какие места у нас есть.

Время возвращаться на «Марину Цветаеву»; однако обнаруживается, что наш зодиак попал в плен плотных зарослей морской капусты. Драйвер пытается пробиться сквозь поля коварного растения, но при нескольких оборотах винта ламинария опутывает его, сводя усилия драйвера на нет.

Утро ослепляет солнечным светом. «А говорили, край дождей и туманов», - удивляюсь я, собираясь на высадку в бухте Моржовая. Увы, моржей здесь нет, несмотря на многообещающее название. Зато здесь есть дикие ирисы среди зарослей камчатского криволесья и небольшие лилии необыкновенно насыщенного бордово-коричневого цвета. Я таких никогда не видела, а название у них не менее дивное, во всяком случае, на английском: Kamchatian Chocolate Lily. Это мне подсказал американец, путешествующий с семьей – женой и сыном, 4-летним мальчишкой со смешным именем Cocky (Коки).

Бухта Моржовая. Во время высадки нечаянно подслушала разговор американской семьи: бывалый путешественник - папаша с женой и сыном, 4-летним мальчишкой со смешным именем Cocky (Коки). Они идут передо мной в цепочке туристов, и я невольно слышу их разговор. Cocky битый час просит у родителей позволения взять с собой найденную на берегу деревяшку: «Я вырежу на ней свое имя и сделаю из нее кораблик», - говорит он. Мальчишка трогательно поглаживает кусок дерева, но родители непреклонны: «Это природа», - говорят они – «мы не должны ничего забирать у природы, оставь это здесь» (папа-американец, видимо, не знаком с Мичуриным и его "Мы не можем ждать милостей от природы. Взять их у нее – наша задача»). Это – одно из главных правил экспедиционного туризма: «Не забирайте с собой ничего, кроме впечатлений и воспоминаний; не оставляйте здесь ничего, кроме частички вашего сердца».